Токката и немножко нервно

Сегодня первый раз был в «Фитиле». Справа от входа в здание расположен какой-то странный ресторан, слева — кинотеатр, в котором не принято, по-моему, проверять билеты. Зал приятный, но абсолютно пустынный, даже необычно было смотреть относительно новый фильм в таком одиночестве. Показывали «Моё сердце биться перестало» Жака Одиара.
Его прошлый фильм — «Читай по губам» — неровная история про некрасивую неудачливую секретаршу и брутального преступника, нашедших счастье в садо-мазо любви — мне показался слегка натянутым и шаблонным. Хотя в нём можно было увидеть страсть режиссёра к жестоким мужчинам и красивой музыке.
De batter mon couer s’est arrêté начинается в каком-то совершенно беспощадном ритме: субтитры не успевают за ошеломляющей красоты и скорости французской речью; главный герой то куда-то едет на машине, двигая в такт головой играющему в салоне техно, то несётся куда-то по улице, слушая техно уже в больших серебристых наушниках Sony, а затем вдруг разносит вместе с напарниками бейсбольной битой окна и мебель в каком-то доме, борясь таким образом с нелегально вселившимися эмигрантами. Тома (Роман Дюри) живёт в этом бешеном ритме постоянно. Продолжая дело отца он совершает сделки с недвижимостью (роль основного инструмента здесь играет не офисный компьютер, а вышеупомянутая бита); следуя воле покойной матери он, спустя двадцать лет, вновь начинает брать уроки фортепиано у симпатичной китаянки, не понимающей ни слова по-французски; в перерывах решает проблемы своего отца — толстого неприятного старика, падкого до красивых женщин, которого не держат за человека ни французы, ни русская мафия; и заводит роман с подругой своего напарника. Не выдерживая такого ритма, Тома часто срывается: больнее всего он переносит неудачи в музыке. До прослушивания у бывшего импресарио его матери, желающего сделать из Тома профессионального, дающего сольные концерты, пианиста, остаются считанные недели, а адажио Тома по-прежнему звучит сухо, а токката оказывается бездушной. Тома срывается, бьёт по клавишами, кричит на китаянку, посылает к чертям своих компаньонов, называет новую подружку отца шлюхой — нервы — вот основной мотив фильма.
Нервный Тома удался Дюри абсолютно, это высшее актёрское мастерство. Он сыграл человека на пределе, не останавливающегося ни на секунду, бегущего вперёд, падающего и снова поднимающегося, вновь падающего — истинное сумасшествие в умопомрачительном ритме. «Пальцы» — так назывался фильм Джеймса Тобака, римейк которого снял Одиар. На пальцах в фильме делаются потрясающие акценты — от пальцев Тома то беспомощно несущихся по клавишам, то сжимающихся в кулак и наносящих сокрушительный удар очередной жертве; до пальцев фортепианного гения в чёрно-белой телевизионной хронике.
От фильма буквально захватывает дыхание: дикое чередование эмоциональных фортепианных репетиций и жестоких кровавых сцен придают этому нео-нуару какое-то трудно объяснимое словами очарование.
После привычных для кинотеатров высокобюджетных ярких картин со множеством спецэффектов, эта сумасшедшая нервная история трогает не визуально или интеллектуально, а прямо в область сердца. Давно забытое ощущение, знаете ли.